11 апреля отмечался Международный день освобождения узников фашистских концлагерей, который установлен в память об интернациональном восстании узников концлагеря Бухенвальд, произошедшем 11 апреля 1945 года.
Трагична судьба военнопленных. Видимо никогда не удастся установить их подлинное количество. Еще меньше надежды определить число советских воинов, погибших в плену: расстрелянных, повешенных, умерших от голода и болезней, замученных во время медицинских опытов.
Многие уроженцы Мордовии в период Великой Отечественной войны прошли через ад концлагерей, многие погибли, кому-то посчастливилось остаться в живых.
В годы Великой Отечественной войны только в самой Германии погибло около 500 тыс. советских военнопленных.
Василий Филиппович Соломаткин, житель г. Краснослабодска, под Вязьмой (1941 - 42гг.) был тяжело ранен и попал в плен. Очутился в Минске, в конюшнях артиллерийского полка. Теснота, голод, запущенные раны в плече и в ноге и ко всему этому - тиф. Но товарищи не дали погибнуть лейтенанту. Они отдавали ему последний кусок, рвали на себе рубашки на бинты и без какой-либо медицинской помощи вырвали его у смерти.
Едва залечив раны и встав на ноги, Соломаткин начал помышлять о побеге. Но не успел он подобрать себе единомышленников, как его перебросили сначала в Литву, а затем в западную Германию. Какое-то время его содержали в лагере военнопленных Фалинг Ностальг. Но немцы его, как и тысячи других, даром кормить не собирались. И вот Соломаткин - на железорудной шахте. На фунте (400г.) эрзац-хлеба и тарелке бурды из брюквы или шпината по 12 часов ежедневно гоняет он по штрекам шахты вагонетки с рудой. Каждую смену клеть выдает на поверхность не только руду, но и мертвых, а на смену им гонят новые и новые партии пленных.
Если бы не надежда на побег из подземного ада, то жизнь потеряла бы всякий смысл и цену. Но Василий не только живет надеждой, но и активно готовится к побегу. С группой товарищей он бежит из лагеря. Полтора месяца группа, сторонясь людей, дорог, жилья, пробирается на восток. И когда до Украины, до партизан осталось меньше половины пути, их спящими схватили на польском фольварке: продал за вознаграждение хозяин.
За побегом следует тюрьма, побои. На первом же допросе Соломаткин заявляет, что он не лейтенант Соломаткин, а рядовой Антонов, что бежал не из лагеря, а от бауера, у которого проработал всего несколько дней. Так его научили товарищи. Иначе – возвращение в лагерь, где, если не расстреляют, то прибьет охрана. Ни побои, ни одиночка не заставили лейтенанта назвать свою фамилию и лагерь, откуда бежал.
Со следами побоев, еле державшегося на ногах лейтенанта отправляют в штрафной лагерь Хельдисхайн в район Ганновера на очистку судоходного канала. И опять им овладевает мысль о побеге. Но прежде чем бежать с группой товарищей спускает в канал десяток вагонеток. В результате этого на три дня прекращается судоходство. Спасло Василия от расстрела одно: вступились охранники, заявившие лагерному начальству, что пленный Антонов не мог сдержать вагонеток.
- Били за эти проклятые вагонетки страшно, так били, что сам удивляюсь, как выжил.
Неудачным оказался и побег с канала. Опять тюрьма, побои, новый лагерь, а условия плена остались старые: фунт хлеба наполовину с опилками и тарелка бурды. В новом лагере Соломаткин снова обретает друзей-единомышленников к третьему побегу. На этот раз на родину решили пробираться через Данию.
Шли ночью по звездам, перебредали речки, ехали в товарных вагонах. и опять неудача. Как и после первых побегов – истязания и новый лагерь. на этот раз им оказался Нойенгамме – лагерь смерти. В лагере содержались русские, немцы антифашисты, французы, бельгийцы, итальянцы, югославы, греки. Здесь Соломаткин вступает в организацию сопротивления. В конце апреля 1945 года, лагерь подняли по тревоге. Пленных сбивали в колонны и гнали в город Любек, а там сажали в вагоны и везли в бухту, погружали на фешенебельный трансатлантический лайнер «Кап Аркона», вернее не грузил, а набивали до отказа пленными вместительные трюмы корабля. Пленными были так же набиты стоявшие на рейде суда «Тильбек» и «Атен».
Стремясь, замести следы чудовищных преступлений против народов Европы, скрыть страшную правду о лагерях смерти, душегубках и крематориях, Гиммлер дал приказ: военнопленные, а это были политически опасные заключенные, не должны попасть в руки союзников. Они должны быть потоплены в морских пучинах Балтики. Но не успели суда, вместившие более 9 тыс. человек, убрать якоря, как в солнечный день 3 мая 1945 года над кораблями появились английские бомбардировщики. За несколько минут скрывается под водой «Тильбек», на котором находилось более 2 тыс. пленных. Загоревшийся и получивший пробоины «Кап Аркона» кренится на бок.
Василий Соломаткин, как сотни других, бросается с пятнадцатиметровой мачты в воду. Чудом, отплыв от корабля, где сотни обезумевших людей топили друг друга, он решил пробиваться к берегу, до которого было около пяти километров. На его счастье начался прилив. Он то и выбросил потерявшего сознание Соломаткина на берег. Его подбирают друзья: Эрвин Гешоннек и майор Букреев. Лишь триста человек уцелели после трагедии в Любекской бухте.
Много лет спустя журнал «Огонек» № 16 за апрель 1965 года рассказал о судьбе узников в очерке Генриха Гуркова «Человек с «Кап Аркона». В редакцию пришли письма со всех концов Советского Союза, из ГДР, ФРГ, Франции, Польши, Югославии, Венгрии и других стран. Писали люди, спасшиеся с кораблей смерти. После войны Соломаткин работал учителем в школе г. Краснослободска МАССР. Фонд В.Ф. Соломаткина в нашем музее насчитывает 10 единиц хранения. Это фотографии и документы, среди которых поздравительная телеграмма от корреспондента журнала «Огонек» Г. Гуркова от 17 декабря 1964 г.: «Поздравляю с большим событием в Вашей жизни – восстановлением в рядах КПСС».
Н. Носарева зав. отделом современной истории
