24 октября на Руси отмечается «Филиппов день» или «Филиппова канитель».
В это время крестьяне начинали возить зерно на мельницу и старались смолоть его как можно быстрее, поскольку считалось, что именно с этого дня по дорогам становится все труднее перемещаться, поскольку выпадают сильные осадки, снег перемежается с дождем и грунтовые дороги размывает.
С помолом старались закончить, пока не началась канитель – затяжное занятие, связанное с очень длительными задержками и хлопотами, в которое часто превращалась езда по делам в распутицу.
Святой Филипп принадлежал к числу семи диаконов, избранных по предложению учеников Христовых (Деян. 6: 2-6) и почитался впоследствии как апостол из числа семидесяти (наряду с апостолом Филиппом из числа двенадцати).
Диакон Филипп жил в Кесарии Палестинской. После мученической кончины архидиакона Стефана переехал в Самарию для проповеди христианского учения. Крестил многочисленных самарян, в том числе и волхва Симона (Деян. 8: 5-3).
В Кесарии он имел собственный дом, в котором жил с четырьмя дочерьми, обладавшими пророческим даром (Деян. 21: 8-9). В Иерусалиме он был поставлен святыми апостолами в епископы и преставился в глубокой старости. Память апостола Филиппа совершается 11 (24 нов. ст.) октября и 4 (17 нов. ст.) января – в составе Собора 70-ти апостолов.
В собрании Мордовского республиканского объединенного краеведческого музея хранится несколько блистательных произведений искусства «бунташного века», происходящих из местного ряда иконостаса саранской церкви Иоанна Богослова (1693 г.) в Нагорной стрелецкой слободе. Среди которых одна из икон кисти мастеров Оружейной палаты – св. Диакон Филипп (КП 2339, 180х69,5х3 см). Образ попал в музей при закрытии храма в 1938 г., был реставрирован в объединении «Росреставрация» Министерства культуры РСФСР с 4.11.1974 г. по 20.12.1976 г. Л. П. Русиной и И. Н. Виноградовым.
Данная икона являлась дверью в дьяконник. Начиная с последней трети XVII века в искусстве царских иконописцев святые диаконы на боковых дверях прочно вошли в местный ряд русских иконостасов, вытеснив оттуда Благоразумного разбойника, пророка Даниила во рву со львами, изгнание из рая и иные сюжеты.
Примечательным является факт, что фигура святого диакона Филиппа и его облачение выполнены по прориси, которую неоднократно использовали в своей работе мастера Оружейной палаты. Рисунок стихаря блестяще воспроизводит узор турецкого рытого бархата XVII века, причем на иконе из собрания нашего музея ощущение ткани создают белильные оживки на голубовато-сером фоне облачения. Важен и тот факт, что в отличие от богатого оплечья, поручей и ладаницы, рукава и подольник стихаря святого Филиппа разделаны значительно проще – довольно скромным узором, возможно, учениками мастера. В сравнении относительно всего стихаря довольно «бедно» прописан и орарь, который спускается не с левого (как положено), а с правого плеча и далее, согласно иконографии Филиппа, охватывает фигуру под грудью и перебрасывается через руку.
«Живоподобная», «фряжская» манера письма лика заключается в особых приемах построения и лепки головы способом многослойной плави, которой виртуозно владеет автор публикуемой иконы.
Усложнением техники иконописи последователи и ученики школы Оружейной палаты стремятся расширить ее возможности. Вооруженные методом, позволяющим добиваться тонкой нюансировки, иконописцы приобретали уверенность в своих поисках выражения психологического состояния образа. В «личном» последователи «фрязи» добивались сложных эмоциональных интонаций. Под видом поистине внеземного спокойствия и бесстрастности в лике Филиппа пробиваются нотки торжественности, а также благожелательности, сочувственного внимания и доброты – всего того, что способствовало расширению контактов со зрителем.
В образе диакона Филиппа изограф сумел создать репрезентативное произведение, отвечающее духу времени – с легкостью воспроизведена драгоценная ткань стихаря, создана иллюзия пышности и поистине царской роскоши. Богатство, как отблеск драгоценного сияния Царствия Небесного, с любовью и без принуждения изливается щедрой кистью художника на икону-картину, опровергая представления об ограниченных возможностей темперной живописи. Иконописец оживляет статичный образ поворотом фигуры, он умеет вдохнуть в лик черты жизненности, особенной трепетности, благодаря необычайной тонкости, нежности и уверенному мастерству письма.
Необходимо отметить, что данная икона является одной из наиболее ценных в коллекции музея и уже более тридцати лет находится в постоянной экспозиции.
Д. В. Фролов, к. филол. н., заместитель директора по научной работе
