Продолжаем открывать для себя мордовские сёла далёкого 1959 года вместе с руководителем Мордовской этнографической экспедиции В.Н. Белицер. Сегодня мы побываем в мокшанском селе Новые Верхиссы (Иса Веле, Од Иса-пря) Инсарского района МАССР. Название указывает на месторасположение села: в верховьях реки Иссы.
«Деревня, или, вернее, село (церковь была до 1930 г. и сгорела) Новые Верхиссы очень разбросано, широко раскинулось по равнине, изрезанной оврагами. Состоит из трёх порядков: Отю веле (Большая улица), Од веле (Новый порядок) и Оргам, или Оргамовка.
В селе 210 домов (100 из них обследовано). Между домами большие пролёты. Улицы очень широкие, дома стоят перпендикулярно. Деревьев очень мало, в двух-трёх местах растут только вётлы. Лес далеко. По селу протекает маленькая речка Исса своим верхним течением.
Все обследованные дома без фундамента, на столбах или с заваленкой. Крыши соломенные (72 дома) четырёхскатные. Н крышу идёт до 11 возов соломы. Солома кладётся в натруску и покрывается лёгким слоем глины. Делают это следующим образом: в яме разводят глину водой, обмакивают в неё приготовленную солому и кладут на крышу. По завершении крышу ещё раз обливают жидкой глиной. Такая крыша может стоять до 25 лет, она защищает дом от ветра и устойчива к пожарам».
«89 домов не имеют палисадников, столько же имеют резьбу на наличниках. На улицу вынесены надворные постройки, которые стоят против дома: погреб, подвал «выход». Бани имеются у 11 домов. Заборы плетнёвые, надворные постройки плетнёвые, обмазанные глиной.
Избы низкие, южно-великорусского типа. В основном деревянные, с глиняной обмазкой (промазаны пазы). Многие дома имеют средневеликорусский план, но не перегорожены: голландку ставят только на зиму, а на лето ломают. Полы в сенях земляные. В избах пол тоже не моют. Полатей во многих домах нет, так как избы низкие. Часто можно встретить «олгане» – палку для сушки одежды перед печью. Дети качаются в зыбках «нюрем» – деревянных неглубоких ящичках».
«Вот для примера изба Д.М. Кижаева: покрыта соломой, четырёхскатная, стоит перпендикулярно улице, в два окна. Печь кирпичная, опечье деревянное, рядом висит ведро на железном крюке, под ним лохань. Кровать заменяет «коник» – деревянный настил, приделанный к стене.
Изба Порфиркина Лазаря: дом состоит из двух изб. В задней избе («фталды куд») живёт сын, в передней («ингыльце куд») старики. Вход в избы порознь. План средневеликорусский, изба поставлена лет 60 назад».
«Печи в большинстве домов глинобитные, «бить» печь созывают «помочь». На неё надо 11 возов глины. Стоит печь 26 – 30 лет».
Кроме описания общего вида села и особенностей строительных приёмов, в Новых Верхиссах было записано много обрядов, таких, например, как переезд в новый дом: «При постройке под второе бревно сруба кладут медную монету – 5 коп. На новоселье хозяевам дарят живую курицу и каравай хлеба. При переходе в новый дом хозяин берёт старый лапоть и везёт в нём «юфтынь кирди» (домового), в руках несёт хлеб и соль. При этом приговаривает: «Везу тебя, Юфтынь кирди, в новый дом!» (записано от Акмайкиной Александры Егоровны 69 лет)».
Хорошо сохранились здесь и аграрные обряды, с некоторой поправкой на современный колхозный быт: «Когда просо сеяли на единоличном хозяйстве на усадьбе, то был обычай класть одно сырое яичко на землю, а затем сеять, после чего сеятель брал его себе. Ритуальное значение яйца сохраняется при посеве рассады: когда сажают рассаду, кладут рядом яйцо. Рассаду засыпают землёй на глубину яйца, а яйцо забирают домой, варят и съедают».
«Кузьме-Демьяну оставляли в поле горсточку колосьев после жнитва, считали, что он ходит по полям. Снопы здесь вяжут и складывают по 14 снопов в «хресточки». Когда вяжут, приговаривают: «Поди с нами подсоблять, кушать, после кушанья отдыхать!». «Когда кончают жать, оставляют жгуток ржи. Его кладут на землю, а рядом втыкают серпы. Этот обычай называется «серпы кормить»».
«На пасеке «от сглаза» вешают лошадиный череп. По словам Игнатия Лопаточкина он повесил череп на прясло (здесь: жердь для изгороди) около рамочного улья для того, чтобы злой человек смотрел на череп и забывал про пчёл. Черепа, развешенные на пряслах, встречались в нескольких местах села Верхисы. Роль лошадиного черепа нельзя ли связать с обычаем готовить пельмени и звать гостей после того, как ожеребится кобыла?».
Участникам экспедиции посчастливилось увидеть и зафиксировать празднование Троицы: «На Троицу окна домов украшают ветками клёна «уштер». Кресты на кладбище украшают так же. Все замужние женщины, молодые и пожилые, надевают цветные «сапоне» поверх белых рубах и повязывают головы цветными платками подобно восточным тюрбанам. Молодёжь одета «по-городскому». Все ходят по деревне, поют песни, молодёжь играет на гармошке.
Часов шесть вечера на второй день Троицы мы видели толпу молодёжи. Девушки надели венки, одна девушка была наряжена в старинный мордовский наряд (обычно же она ходит в городском платье), а другая девушка наряжена парнем. Девушки пели современную советскую песню, но на мордовском языке. На некоторых были венки. Подойдя к речке, девушки и девочки взошли на маленький мостик и стали бросать венки. Венки поплыли, а ребятишки вылавливали их из воды».
Наиболее бережно в семьях хранились и передавались из поколения в поколение важнейшие обряды, сопровождавшие рождение ребёнка и проводы умершего члена рода.
«Когда ребёнка приносят домой после крещения, его кладут на шубу, чтобы предохранить от сглаза. Затем делают обход: собирают родственников, покупают вино, делают угощение. Через 6 дней собирают «нырям пи» («в зыбку класть»). К этому дню роженица или её свекровь пекут лепёшки. Приходит повивальная бабка и кладёт ребёнка в зыбку. Качнёт колыбель, и берёт сдобную лепёшку, как подарок от ребёнка за хорошее пожелание (лепёшку предварительно кладут в зыбку). Затем это делает следующий участник обряда. Число гостей и лепёшек нечётное – девять. «На зубок», как у русских, дарить обычая нет. Родственники приносят сладости: конфеты, пряники и пр. Через 6 недель крёстный и крёстная пекут блины и идут к крестнику».
Среди похоронных и поминальных обрядов внимание этнографов привлекли следующие: «Гроб опускают в могилу, а затем делают столбики в метр высотой, затем кладут слеги и на них накатник. Затем уже насыпают землю. На крестах долотом делают знаки: имя, фамилию, сколько жил и когда умер.
Когда опускают гроб в могилу, то три раза ударяют им о землю, а затем уже ставят окончательно. Женщину несут на полотенцах 6 человек, а мужчину несут на носилках. Носилки кладут возле могилы. Полотенца отдают тем, кто нёс гроб и кто обмывал. Они вешают полотенца на левую руку. Полотенце дарят и тому, кто читает по умершему. На крест вешают полотенце, когда идёт похоронная процессия. Мерку от гроба кладут в могилу».
Умерший человек так же, как и столетия назад, продолжает вызывать у живых страх. Чтобы обезопасить себя от него, сельчане используют приёмы защитной магии: «Когда покойник лежит ещё дома, то некоторые скребут ножами монету в 5 – 10 – 15 коп, кладут её в ногах мертвеца и приговаривают: «[Вася], ты не давай мне бояться, не приходи за мной, ты там поживи, а я здесь буду жить. Тебе царство небесное, а мне доброе здоровье!».
«На могилы ходят во вторник после Пасхи и осенью. Под Троицу поминают дома. Пекут пшённые блины. Поминальные дни – 3, 9, 20, 40 дней, полгода и год. Полотенца и одежду покойного на поминках здесь развешивать не принято, ложку и чашку для умершего не ставят. Все, кто приходит на поминки, приносят по три пышки: близким умершего накладывают целую кадушку».
Отдельные страницы экспедиционного отчёта посвящены местному традиционному костюму.
«Костюм бытует у женщин старше 30 лет, молодёжь его не носит. Женщины среднего возраста также упростили свой наряд. В будни они носят белые рубахи из покупного материала. Рубахи из самотканого материала почти не шьют. На стане ткут половики. Покрой мокшанский сохраняется, но вместо вышивки по вороту «сиве», рукавам у кисти «ожа пря» пришивают оторочку из кумача (молодые) или синего сатина, ситца (пожилые). На праздничных рубахах вышивка сохраняется на подоле, но становится очень незначительной (правда, по краю пришиваются вязаные из позумента кружева). Вышивка подола «наля» (сзади) и «матикинже» (спереди) очень незначительны. Поверх рубахи в будни женщины средних лет надевают передник «сапоне» синего цвета, а молодые – красного. Верхнюю холщовую одежду «плахон», «мушкас» знают, но не носят. Рубаху подпоясывают в будни чёрным плетёным поясом «каркс», в праздники на него вешают кисти «сёкт». Из шейных украшений носят «кыргавакс» (ожерелье из бисера и монет), «кыргане» (надевается ниже, чем предыдущее), «кыргане» из разноцветных бус (надевается ещё ниже)».
«Здесь уже не носят сюлгам. Пожилые женщины помнят, что носили «щюрхне», как и в Кочетовке. Вообще, по рассказам, здесь был такой же костюм, как в Кочетовке, но больше изменился на современный лад. Достаточно сказать, что женщины 46 лет не имеют представления о головном уборе «пангат». Короткие шерстяные чулки называют здесь «чюлка сёрмат» (узорные чулки), их уже не носят. В некоторых семьях сохраняют сборчатые сапоги «кеметь». Штаны «понкст» носят женщины средних лет, хотя уже многие сменили их на покупные трусы. Платок «рте» является здесь основным и единственным головным убором мокшанки, но повязывают его женщины с большим искусством. В лаптях ходят только старухи».
